Запретные горы. Глава вторая.

[TheKakTyc]

Ну продолжаем. Поправила первую главу. Написала новую. Медленно, но верно - продвигаюсь)
Правка от 30.09

Глава 2.
***
Тирг привел столько племен, сколько мог. Самый младший в семье, он внезапно оказался последним вождём из племени Волков. Стихия не пощадила ни отца, ни старших братьев.
Младшего волчонка отправили спасать женщин и детей, несмотря на все его порывы и клятвы драться наравне с братьями. Его и ещё несколько юных перевертышей, не прошедших обряд посвящения под угрозами позора и отказа родителей признавать их своими детёнышами отослали к в горы, что были далеко на востоке. Место считалось безопасным, потому как сам Создатель, когда-то жил там.
Юный вождь скрывал свои боль и отчаяния и упрямо шёл на встречу рассветам, убегал от закатов. Он молил судьбы дать ему увести его обратно к братьям и родителям, но исполнял распоряжение отца. Им не раз и не два попадались храмы людей. Их Защитники отслеживали перевёртышей и других нелюдей поэтому приходилось обходить их и прятаться. Сына племени стыдила мысль о бегстве и отступлении перед ощетинившейся Империей. Микаэль утешала его, говоря о важности их миссии: отвести неспособных сражаться в безопасное место.
Об опасности сообщили с севера растянувшегося фронта военных действий.
- Они говорят, что уже шесть часов вода отходит от берега, - сообщил Тамарам, сын бурых медведей. – Никакой сейсмической активности не замечено, но нам лучше поспешить.
- Кто это может быть? – Микаэль, как будущая пара Тирга, везде следовала за ним и сейчас не оставляла.
- Ты ещё спрашиваешь? – Тамарам пожал плечами. – Со стороны моря у нас только один противник. Эти чешуйчатые тихони наконец-то решили сделать свой ход. Надеюсь, основной удар придётся на Империю.
- Поспешим, - оборвал затянувшееся обсуждения юный волк.
***
За спиной Тирга нависала толща ядовитой жижи, прибывающей со стороны океана. Волна катилась от самого берега, менее чем за час покрыв огромные площади.
Что происходило с миром перевертыш понимал слабо, но то, что что-то шло явно не так, как задумывал Создатель, было очевидно.
Погрязшие в войнах равнины перестали существовать.
Родные и близкие канули в лету не захлебнувшись, так отравившись зараженной водой. Они узнали слишком поздно: об угрозе стало известно, только когда вода отступила от берегов, готовя небывалой мощности цунами.
Перевертыши бежали к горам, преодолев за короткий срок огромные расстояния. В паническом порыве дикого народа стерлись всякие границы между племенной принадлежностью. Спасали брошенных и раненных женщин и детей, бежали сами.
В горы. Дело было даже не в простой логике, подававшей идею забраться как можно выше.
- Создатель не оставит своих детей! - кричал он во всё горло, держась в арьергарде. И соплеменники вторили ему, подбирая отчаявшихся, помогая беспомощным, отбирая лишний груз у измотанных.
Цепь Запретных гор, обещавших защиту и кров, была перед ними. Смерть наступала на пятки.
Перевертыши поднимались по широкой лестнице, ведущей к храму Создателя. Группа детей старших родов, в которую входил Тирг, пыталась сохранить порядок.
Живой поток заполнял лестницу от подножия до самой святой обители, когда раздались первые женские крики полные ужаса.
Тирг не сразу понял, что происходит. Спустя минуту упорядоченное движение обернулось хаосом.
Юный сын вождя мгновенно потерял всякую власть над перевертышами.
Толпа стала плотнее, его окружили постоянно оборачивающиеся перевертыши. Более ответственные старшие подхватывали детей и стремились взобраться на скалы, игнорируя лестницу и указания старших родов.
Он не стал поддаваться волнениям, стойко перенося толчки и тиснения резко уплотнившейся живой массы.
Тирг обернулся, желая увидеть уготованную им судьбу.
Издалека её движения казались обманывающе медленными. Выглядела она как темно-серая линия, разделяющая землю и небо, становясь всё толще и толще, несла в себе смерть.
Тирг почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом, как оцепенение овладело им.
Очередной случайный толчок был не сильнее предыдущих: отец семейства нес на себе трёх отпрысков, спеша забраться повыше, и совсем не разбирал дороги, - но у Тирга земля ушла из-под ног.
Сын вождя пал на колени. Удар привёл его в чувство. Он резво вскочил и оглянулся, ища глазами Микаэль.
Девушка была гораздо выше по лестнице, пытаясь успокоить пробегавших мимо перевертышей, она сама металась в потоке, помогая падающим и отстающим. Будто почувствовав его взгляд, она посмотрела в сторону Тирга. Парень жестом приказал ей двигаться наверх вместе с остальными. Мика посмотрела в сторону волны – с её места было видно гораздо больше – забрала у одной из порядком измотанных матерей двух детишек и резвыми скачками двинулась к храму, пробираясь по камням в стороне от лестницы.
Тирг же пошёл вниз.

***
Обстоятельства их первой встречи были ужасающими.
Светло-серые свободные одежды и белые как вымытый лён волосы резко выделялись на фоне смуглых запыленных тел. Она беспрепятственно, не торопясь, спускалась по лестнице. Перевертыши оббегали её, будто боясь прикоснуться.
Вода нависла стеной над детьми Создателя. Однако ударившись о невидимую преграду стихия не отхлынула назад. Наоборот, толща напирала с ещё большей силой, прибывая беспрестанно.
Девушка шла навстречу воде, и, казалось, что одни только её движения противостоят натиску.
Тирг вёл с собой потерявшую ребёнка мать, насилу убедив, что её отпрыск уже наверху, когда дочь храма оказалась перед ними. Поток энергии, струящейся вокруг девушки, оттолкнул их с пути. Храмовница смотрела только на своего могучего врага, не обращая внимания на остатки неорганизованного сброда соплеменников.
Следуя неясному порыву, волчонок оставил несчастную мать и двинулся вслед за девушкой. Сила Создателя вскружила ему голову настолько, что даже перед ликом смерти он предпочёл идти за ней, а не к спасению.
Девушка остановилась на самой последней ступени, выдолбленной в скале. Её босые мягкие ступни, сейчас сбитые в кровь, не коснулись травы широкого опустевшего луга. Сын вождей отставал от храмовницы на десяток ступеней. Высокая стена громоздилась над ними в двух сотнях метров, продолжая подступать всё ближе и ближе.
Дочь храма вскинула руки, и в этом жесте проявилось неясное отчаяние единственной, кто был способен противостоять стихии.
Собрав оставшиеся силы она оглянулась, чтобы в последний раз посмотреть на маленький кусочек родных земель, но осмысленный взгляд её наполнившихся слезами глаз упёрся в молодого очарованного действом перевёртыша.
Вся концентрация девушки испарилась, и энергия Создателя покинула тело храмовницы.
Защита рухнула.
***
Вода отходила от Храма очень медленно – не больше десятка метров за сутки. На ступенях Великой лестницы оставались водоросли и мертвая морская живность, порядком подгнившая. Грязно-бурая жижа опускалась всё ниже, отступала от места поклонения Создателю. Воздух был нестерпимо влажен. Каждый день шёл дождь с грозой. Плотный слой облаков редко разрывал луч света такого чужого в новом грязно-сером мире. Беспокойные волны простирались до самого горизонта и не было видно конца этому ужасу.
Но они пережили тот день, когда земля стала морем, а океан – сушей.

***
- Лисы, Куницы, Барсуки, Олени – мы брали с собой всех, кого встречали, - Тирга злила дотошность Иммиладрис, но женщина не обращала на это никакого внимания.
Перевертыш лежал в её опочивальне. Жрица сама вызвалась ухаживать за потерпевшим. Большая часть послушников отправилась в долину, которую защитило от стихии плотное кольцо гор: на погоду ничего повлиять не могло, так что любая помощь беженцам годилась.
- Волчонок, - обратилась она к нему. – Я всего лишь пытаюсь разобрать тот беспорядок, что вы учинили вашим приходом.
Она отложила светящийся прямоугольник памии, на котором делала какие-то пометки. Стоило приспособлению выскользнуть из рук хозяйки, как он сразу померк. Девушка пересела на лежак поближе к Тиргу и провела кончиками пальцев по краю свежей глубокой царапины на лице перевертыша, не затягивающейся из-за заражения.
- Прекрати меня так называть.
Тирг остался один. Его родичи, все его родичи, погибли на равнинах.
Иммиладрис вздохнула, не став скрывать облегчение.
- Ты злишься, - она взяла со стоящего рядом столика мешочек с пахучим порошком. – Хорошо, что ты даёшь гневу выйти, - жрица отмерила щепотку вещества. – Поверни голову.
Глаза Тирга пылали яростью, но он подчинился.
- Надеюсь, теперь оно подействует, - девушка посыпала раздраженную плоть.
Попадая в рану, крупинки зеленоватого порошка смешивались с бесцветной сукровицей и брались коркой. Послышалось слабое шипение, неприятный запах, источаемый раной, ослаб. Иммиладрис вернула остатки снадобья на столик, но не торопилась отстраняться, продолжая изучать его лицо.
Последний сын вождей, несущий в себе ленмалу Зверя – легендарного существа, служившего Создателю. Мало того – Волк.
Тирг не поворачивал к ней лица, игнорируя откровенный намёк. Девушка не сдавалась – ей достаточно было поймать его взгляд, чтобы заставить колебаться, ещё пара действий – и никто уже не сможет остановить неотвратимое.
Перевертыш закрыл глаза и попытался уснуть. Чувства, возникавшие в его сердце, каждый раз, когда он оставался наедине со жрицей становились всё сложнее и сложнее. Ещё совсем недавно Тирг даже представить не мог, что Высшая может выбрать его. Самый младший из братьев. Самый хилый, самый глупый, самый беспечный… - самый любимый родичами. Его удостоили невообразимой ранее чести, но перевертыш чувствовал, что сейчас ни на что не способен.
Волна сломила не только его тело, но и душу. Десятки тысяч живых существ погибли под водой, и ещё сотни падут от заразы, бьющей казалось бы по самому сильному, но на поверку чудовищно хрупкому механизму…
Сначала он просто не верил, а теперь открывшаяся истина выводила Тирга из себя.
Им выдрали зубы и когти. Пройдёт время и перевертыши останутся без глаз, ушей и носов. Чем они тогда будут отличаться от людей? Только пожизненным званием – «выродки». Всё самое лучшее поглотил океан и остаётся только утешать себя мыслью, что Империя с её избранной аристократией пострадал не меньше их, а может даже больше.
- Рано или поздно нам придётся это сделать, - Иммиладрис отстранилась от Тирга.
Он открыл глаза, всё также игнорируя её присутствие. Девушка подобрала памию и встала. Вид она при этом приобрела почти грозный.
- Пока ты не выздоровеешь, я не буду упорствовать, но как только силы к тебе вернуться…
- Что с Микаэль? – оборвал он её. – Я хочу видеть ту, что была мне обещана.
Храмовница недовольно закусила губу.
- В списках это имя мелькало несколько раз, но невозможно среди хаоса найти нужного перевертыша.
- Она из высшего рода, - пользуясь сменой атмосферы он наконец-то посмотрел в её сторону. – Мне нужно повидаться с моей невестой, - последние слова Тирг произнёс с особой интонацией.
Побелевшая от гнева Иммиладрис наконец вышла из комнаты, оставив его в покое.
***
Микаэль собралась уходить почти сразу же, как только он всё понял.
- Мы думали, что ты погиб, Тирг, - она не оправдывалась и не пыталась скрыть запах другого мужчины.
- Рип будет тебе достойным мужем, - когда он хотел увидеть её он не думал о подобном исходе. Однако реальность трактовала свои правила. - Я благословлю ваш союз, как только смогу спуститься в долину.
Видимо там действительно царил полный хаос. Усилия Иммиладрис привести племена хоть в какой-то относительный порядок предстали в новом свете. Храмовница перестала мучить его расспросами, как только убедилась, что у сына вождя нет никакого желания с ней разговаривать.
Дочь храма была легка на помине: стоило Микаэль пообещать передать сородичам, что последний из рода вождей всё ещё жив, Иммиларис зашла к ним. В руках она как всегда держала памию.
Девушки обменялись приветствиями. Микаэль поблагодарила хозяйку за заботу о своём друге.
Тирг сделал вид, что не заметил смены обращений.
- Я провожу тебя до выхода, - предложил он.
Яд медленно покидал его тело. Силы возвращались к потомку великого Зверя – спутника Создателя.
- А я до долины, - вмешалась храмовница. – Поможешь мне найти среди выживших лидеров? Они ведь, наверняка, уже заявляли о себе?
- Есть несколько сыновей вождей, желающих вступить в свои права с благословения Создателя, но сейчас никто из них не может оставить своих сородичей.
Они втроём дошли входной арки. Возле неё стояло три послушницы – последние, что остались в храме дабы оберегать алтарь.
Две из них были собраны в дорогу. Рядом стояли плетеные сумки, набитые лекарственными и тонизирующими снадобьями.
- Тамила, - обратилась храмовница к единственной девушке, одетой как обычно. – Я не знаю, сколько нас не будет, но скорее всего до полной луны. Если что-то случится, сразу же посылай «вестника».
Послушница поклонилась и отошла в сторону.
- Я приду, как только пойму, что осилю переход через горы, - пообещал Тирг своей подруге.
- Не торопись, - перевертыш похлопала его по плечу. – Там и так не продохнуть. Набирайся сил – наш вождь должен быть самым сильным.
Жест был обычным товарищеским. Тиргу стало грустно. Он отошёл в сторону и встал рядом с послушницей, украдкой глянув на Иммиладрис: она казалось легко перенесла его раздражение и открытую неприязнь, оставаясь рядом всё это время. После общения с ней у него просто не было сил злиться на бывшую невесту. Храмовница будто специально выводила его из себя своими повторяющимися вопросами и назойливым присутствием вплоть до прихода Микаэль. Теперь же она, казалось, потеряла к нему всякий интерес.
- Мы обойдём храм с северной стороны и пройдём через лес, - жрица взяла одну из корзин, поставленных у порога. Микаэль потянулась за другой.
- Не стоит, - остановила её одна из послушниц. Девушки подобрали оставшийся груз, попрощались и пошли вперёд.
- Хорошей вам дороги, - пожелала Тамила.
- До свидания, - попрощалась Микаэль.
- Следи за храмом, - дала последнее напутствие жрица.
Перевертыши не на много отошли, когда Тирг, преодолевая раздражение от внезапно нахлынувшей скромности, всё-таки произнёс:
- Удачного пути, - и сразу же двинулся к главному зданию храма.
Пока он не скрылся в доме, перевертыш отчётливо чувствовал на себе смеющийся взгляд жрицы.
***
Вода казалось хотела раздавить его. Перевертыша тащило по лестнице, а разум заполняла чистая паника. Серая жижа жгла глаза, ноздри и уши, обволакивала тело, забираясь под плотно прилегающую одежду.
Сейчас ему больше всего на свете хотелось потерять сознание, но он просто не мог.
Пальцы его правой руки переплелись с перстами её левой, образовав крепкий замок, и казалось, что даже если ему оторвёт руку, они останутся также сцеплены.
Перевёртыш не видел жрицу, не знал в сознанье ли она, жива ли. Он не мог сейчас думать ни о чём, но всё ж презрев себя за страх и глупое желание выжить в ситуации, где подобный исход просто невозможен, Тирг отдался воле течения.
Очередной чувствительный удар о ступени. Его протащило лицом по острым камням, резанувшим плоть. Их движение становилось всё более и более беспорядочным: руку выворачивало из сустава, но эта боль была ничем по сравнению с той, что возникла в месте широкого пореза на лице и других ссадин.
Прилагая титанические усилия разом ослабевшими конечностями, он потянул девушку к себе, стараясь перехватить её за талию. Благо пышные свободные одежды сыграли ему на руку. Он прижал жрицу к себе свободной левой рукой.
К его удивлению она сразу же прильнула к нему и обхватила за шею.
Их продолжало тащить и бить о выступы лестницу, давя тоннами заражённой воды, в лёгких заканчивались малые остатки кислорода.
Сознание Тирга угасло спустя несколько мгновений, но он так и не отпустил Иммиладрис.